Герой шестого выпуска — защитник ЦСКА-2 Антон Карданахишвили. В детстве его не хотели брать на занятия по баскетболу, потому что он плохо играл. Но со скрипом его все же взяли, и вскоре он так спрогрессировал, что его стали приглашать в другие команды на усиление — в «Глорию», в ЦСКА, в 10 классе даже позвали в словенскую «Олимпию». Но с последним вариантом не сложилось — Антон решил, что пока не готов, и выбрал ЦСКА.
Через три года напрямую из «армейского» дубля Карданахишвили попал в основную сборную России, а после — в «Нижний Новгород». Времени у Зорана Лукича он получал мало, и может показаться, что в «НН» у него не сложилось. Но Антон уверен: все не зря.
Подкаст можно послушать на YouTube или прочитать — выбирайте, что вам удобнее.
— Антон, ты начинал заниматься баскетболом в 56-й школе, вместе с Самсоном Руженцевым. Как ты пришел в секцию?
— Вообще, в детстве я думал, что у нас баскетбольная семья. Лет в пять я ходил с братом на площадку, папа с нами тоже ходил. Я думал, что и папа, и брат занимались баскетболом. Но лет, наверное, в 12 я узнал, что папа вообще никакого отношения к баскетболу не имел, он просто ходил с братом на площадку и научился кое-как бросать. Мне тогда казалось, что он очень хорошо играет.
А мой брат играл в 56-й школе и в ЦСКА. Это он посоветовал мне тоже пойти на баскетбол. Спросил маму, мама была не против, папа тоже был не против отвести меня в секцию. Тогда брат как раз года два как окончил спортшколу, ему было около 20 лет, и его друг, с которым он играл, начал работать тренером в 56-й. У него был набор. Там, правда, постарше ребят набирали, 99-й, 2000-й, по-моему, 2001-й. В общем, все были вперемешку.
Мама отвела меня в какую-то школу, не помню, в районе Гольяново. Там тогда не было никакого ФОКа, хорошего зала… Мы пришли в школу и первое время просто бегали, не знаю, плохо помню уже, что было. Просто бегали, мне нравилось, я ходил туда, почти не уставал, просил отвести меня снова и снова. Наверное, за первый год отсеялась какая-то часть, может, кому-то не понравилось, далеко ездить или еще что-то. И нас осталось человек 20, и мы тренировались в этой школе.
Но потом на улице Новосибирской построили крутой ФОК, там до сих пор тренируются. Мы всей нашей командой пошли туда, можно сказать, на просмотр. То есть у нас сама команда была 99-го года, и я был с ними. Можно сказать, по знакомству. Мы там какие-то эстафеты проходили, поиграли чуть-чуть. Года через три мне рассказывали истории, что вроде как меня не хотели брать сначала.
— Но ты был младше.
— Да, и сказали, что не тяну на тот уровень. Федор Михайлович Блохин, к которому я попал впоследствии, сказал: «Давайте возьмем его». Может, увидел потенциал, я не знаю. В общем, это его решение во многом было, и вот так я попал уже в 56-ю школу. 99-й год, мой первый тренер — Йонас Палишкис. Он сейчас уже закончил. Было классно там, три года я с ним был. Потом 2001 год, как раз с Самсоном Руженцевым я там встретился. И потом к Блохину попал в 2002-й год.
— Ничего себе у вас был там состав — ты, Самсон Руженцев… Там был кто-то еще из тех, кто в последствии громко стал заявлять о себе?
— Из тех, кто сейчас играет профессионально, наверное, нет.
«Глория», МБА, «ЦСКА-Юниор»
— Как ты попал в систему МБА?
— По 2001-му году, когда с Самсоном я был, я только один сезон отыграл. А когда за 2002-й год играл с СДЮСШОР №56, мы не вышли на Россию или вылетели на зональном этапе. И тогда меня взяли на усиление в «Глорию», [тренером] там был Павел Борисович Рябичев. Они были фаворитами, и мне тренер сказал: «Надо лучше туда идти, скорее всего выиграют». И я сказал: «Ну, без проблем». И пошел.
Мы реально были фаворитами, очень хорошо шли по ходу турнира. Но в четвертьфинале мы проиграли самой слабой команде в плей-офф — там кто-то болел, еще что-то, в общем, проиграли, вылетели, заняли, по-моему, 8 место. А ЦСКА тогда выиграл Россию.
На следующий год мы опять отборочные играем, выходим, по-моему, с 5 места. Всего 6 команд было, 5 из них выходило. Мы вышли, но дальше не прошли. И меня позвали и ЦСКА, и «Глория». В первый год так же было, но тогда мы решили в «Глорию» идти. И тут мне тренер говорит: «Иди, наверное, сейчас в ЦСКА, они посильнее». Но я как-то в «Глории» с ребятами уже подружился, знал тренера хорошо, он меня знал, что я могу. Ну и мне больше хотелось в «Глорию», я пошел второй год подряд к ним. Мы не были фаворитами, в первой же игре сразу проиграли Санкт-Петербургу. Потом две игры выиграли в группе, но по сетке мы выходили на ЦСКА в 1/4. А на ЦСКА тогда никто не хотел попадать…
— Как и сейчас, ничего не поменялось.
— Ну… да. Времена идут, а ЦСКА все так же будет первым.
Тогда была команды из Улан-Удэ. Как раз в том году у них не было денег на то, чтобы поехать, и Тимофей Мозгов дал денег команде, городу, чтобы команда поехала на первенство России. Довольно громкая история была. И Улан-Удэ как раз обыграли Питер, по-моему, с последнего места в группе, то есть для них даже игра эта ничего не решала уже. Но так получилось, что теперь мы по закрутке вышли в другую сетку и не попали на ЦСКА. Обрадовались, дошли до финала, встретились с ЦСКА, выиграли и стали чемпионами. Запоминающееся событие было тогда.
И после этого я перешел из 56-й в «Глорию». Павел Борисович Рябичев довольно много дал мне умений, было доверие. Я у него заиграл на другом уровне.
— А сколько лет ты провел в «Глории»?
— Два года я был в спортшколе «Глории», потом подписал контракт с «молодежкой» ЦСКА, но еще оставался в «Глории». И после двух лет, по-моему, я закончил спортшколу. Ну просто еще год прошел в «Глории» — мне, Андрею Малинину и Мише Беленицкому тренер сказал: «Вот есть МБА, зовут в ДЮБЛ, там есть ребята постарше, потренируетесь, может быть, поиграете». Там на год, по-моему, был контракт. Все согласились, чего отказываться. И вот так я оказался в ДЮБЛе МБА.
— Так, это ДЮБЛ МБА. А потом ты пошел в ЦСКА и, насколько я читал, тебя Андрей Николаевич Мальцев уговаривал это сделать.
— Ну не знаю, где ты читал…
— В каком-то из интервью.
— Ну может быть, не помню. Мы просто по 2002-му году с Саней Мальцевым все время играли, и его отец приходил на игры. Не знаю, может, он врал, но он говорил, что когда они с нами играют, он всегда приезжает… из-за меня. На каждой игре подходил, мы общались, и он мне говорил: «Ты в ЦСКА у меня будешь». Всегда так говорил.
Вообще после сезона в МБА я хотел уехать в Словению, в команду, где Шашков играл («Олимпия» — прим. «Перехват»). Я даже ездил на просмотр. Но у меня был следующий 9-й класс, и мама в большей степени переживала за экзамены, чтобы я сдал. Если бы я уехал, не смог бы подготовиться, не сдал бы… в общем, за учебу переживали, решили, что я еще на год здесь останусь, сдам экзамены и тогда уже поеду.
Уже февраль-март, я уже все, готов ехать, в предкушении, можно сказать, весь год я думал: «Все, этот год — и я переезжаю». И вот как раз с начала апреля я начал задумываться — а как я один? а язык? а кушать как я буду? В общем, об этих вещах бытовых [переживал]. Я сказал родителям, и они ответили, что смотри сам, если не хочешь.
И в этот момент Максим Дмитриевич Шарафан, по-моему, «ВКонтакте» нашел моего брата, то ли кто-то нашел моего брата, попросил номер моего папы. И вот Максим Дмитриевич позвонил моему папе, они встретились. Буквально на следующий день он предложил [перейти] в «ЦСКА-Юниор», в «молодежку». Тогда у меня уже были агенты, Бурган и Булат (Бурган Назиров и Булат Юсупов, агентство Revolution Sports — прим. «Перехват»), они сказали: «Если оставаться, то это самый лучший вариант». И мы долго особо не думали. Я даже ни на одной тренировке не был, просто приехал и подписал, а уже потом на предсезонку [поехал].
— Ты когда-нибудь жалел, что все-таки не уехал в Словению?
— Нет, вообще таких мыслей не было. Тем более, Шашков потом вернулся в ЦСКА оттуда. Точно не жалел.
— Ты три года провел в системе ЦСКА. Как ты себя там чувствовал?
— Вообще отлично. Первый год был самый тяжелый, наверное. Потому что я где-то не понимал. Все равно по сравнению со спортшколами это чуть другой баскетбол. Там, по-моему, 98-й год был самый старший, и я не успевал по голове, по скорости, где-то по принятию решений, еще что-то. Еще тогда Макар Коновалов был на первом номере, мы с ним были два защитника. Помню, первый год было очень тяжело. Но он мне дал толчок в более взрослый баскетбол.
— Что-то перенимал у Макара?
— Перенимал. И где-то он против меня защищался, где-то я против него. Я ему прямо благодарен был за это.
— Насколько сложно было каждый год работать с новыми тренерами, у которых своя философия? Ты переходил под Максима Шарафана, после этого был Андрей Мальцев, потом — Предраг Бадняревич. Насколько тяжело тебе давались смены специалистов?
— Ну слушай, на самом деле, не очень тяжело, потому что в принципе в ЦСКА так строится система, чтобы все играли как основная команда. Плюс-минус, понятно, у каждого тренера свое что-то. В первый год у Максима Шарафана была своя система, но все равно приближенная к основе. И то же самое было тогда в Суперлиге, когда был Андрей Николаевич, у него тоже были свои какие-то вещи, но в основном баскетбол — что там, забить надо, отдать и отзащищаться. И этот переход не такой тяжелый был.
Вот когда Предраг пришел, там уже чуть поменялся и тренировочный процесс, и игра чуть-чуть изменилась. Но все равно не особо, потому что со всеми тренерами был какой-то коннект, все доверяли, атмосфера всегда была отличная. Все легко давалось.
— В прошлом сезоне ты играл в Суперлиге. Как тебе дался переход из молодежного баскетбола во взрослый? Не всем он дается легко, но у тебя были неплохие показатели — 7,7 очка, 3 передачи.
— Не знаю, если 7 очков и 3 передачи за игру — это достойно…
— Но это же была команда, собранная из молодых парней, которые только учатся бороться на фоне взрослых мужиков, профессионалов. Там же разные игроки играют, в том числе и те, кто «спускаются» из Единой лиги ВТБ. Я думаю, что это нехилый скачок в уровне.
— Ну да, я согласен, что, в любом случае, по сравнению с молодежной лигой Суперлига — это хороший уровень. Я провел тогда довольно неплохой сезон в «молодежке», почувствовал уверенность и мне сказали в ЦСКА, что следующий год будут пробовать меня в Суперлиге, уже должен оправдывать.
И все, мы начали предсезонку, тренировки. Поехали на турнир в Ярославль, по-моему, на товарищеские игры. Там вроде неплохо сыграли, все по накатанной. Но все равно, в начале сезона было тяжело, где-то все равно не успевали, в борьбе другой все-таки контакт, уровень контакта намного выше, чем в «молодежке», скорости другие. Да, по сравнению с «молодежкой» Суперлига это реально толчок. Если после «молодежки» ты в Суперлигу будешь играть, то намного легче из уже оттуда попасть в Лигу ВТБ, чем из «молодежки».
Ну как, тоже сначала не получалось... А потом в какой-то момент появилось доверие тренера, появилась уверенность. Все же идет от доверия и от уверенности. И мы как-то пошли и начали играть.
Дебют за сборную России
— Я хотел поспрашивать тебя про выступление в молодежных сборных, но оно, наверное, меркнет на фоне того, что ты уже дебютировал и за основную. Что ты делал в тренировочном лагере Базаревича, чтобы завоевать место в основе?
— Не, ну про молодежную сборную тоже надо упомянуть, потому что по U16 мы вышли из дивизиона Б. Мы всем говорим, что мы чемпионы Европы, без всяких дивизионов Б, это опускается.
— Правильно!
— И в сборную U18 тоже по 2001 году я попал, хотя вообще не думал, что могу попасть. Как-то так получилось. И я думаю, что если бы не коронавирус, то сборная U18 могла бы собраться очень сильная. Жалко.
— Да, коронавирус, возможно, лишил нас каких-то медалей на этом уровне, потому что по именам это, действительно, очень сильная команда была.
— Ну да, и там же выход на первенство мира был. Мы обсуждали за несколько месяцев, что, может быть, получится на мир отобраться. Но обстоятельства решили по-другому.
А про основную сборную… Я вообще сначала не ожидал вызова на просмотровый сбор. Приехал, а там как раз Самсон. Когда он уехал в Америку, мы с ним более-менее общались, но не так часто. А в U18 мы начали более-менее хорошо общаться, вместе жили, и как раз в этой тоже просмотровой команде тоже с ним поселились. Как-то обсуждали тренировки, еще что-то, и я вообще говорил, что примерно понимаю, кто попадет на следующий сбор, и я вообще не планирую ничего, сейчас поеду в сборную U20, поиграю на Еврочелленджере.
Как-то из-за этой легкости какой-то, может, где-то передачу хорошую отдал, что-то понравилось тренеру. Такого конкретного ничего не делал, ничего особенного.
— Просто широкая баскетбольная общественность, которая любит и смотрит баскетбол, но не так глубоко в нем разбирается, впервые тогда о твоем существовании узнала, и это было как будто из ниоткуда сразу в национальную команду, и все такие — ого!
— Да, согласен, для меня это тоже было «ого».
— Ты почувствовал это? Новые подписчики в соцсетях, новые люди тебе пишут поздравляют…
— Да, было такое.
— Когда ты понял, что ты едешь на отбор к Олимпиаде? Что это был за момент?
— Когда мы приехали сначала, мы жили с Юрой Умрихиным, это на турнире в Польше. И я говорю: «Ну, сейчас на первый турнир съездим, и отправят нас домой». И как-то меня выпустили, что-то я забил. Потом во второй игре опять выпустили, и опять что-то получилось. Потом и на тренировках меня начали выпускать… До этого я начинал с замены всегда, потом — оп, я в пятерке. Потом опять поехали на игры — опять играю. И в какие-то моменты я начал задумываться о том, что что-то не то.
— Идет не по плану…
— Да. Но уже на последних играх, когда мы в Литве были, я примерно понимал, что я попаду. Еще у Филиппа Гафурова тогда травма была, то есть он по-любому не ехал, человек меньше оставалось. И вот тогда уже я подозревал. Не был уверен, но подозревал, что попаду в состав.
— Кому первому позвонил рассказать?
— Наверное, родителям. У нас есть семейный чат в WhatsApp, я туда написал, и папа сразу позвонил.
— Представляю, этот момент, когда сын тебе пишет: «Я попал в национальную команду».
— Да, они были тоже в восторге, рады за меня. Ну вообще родители меня поддерживают всегда, и я им очень благодарен. Сейчас этот год был тяжелым, они приезжали часто ко мне, подбадривали и поддерживали. Из-за этого было легче чуть-чуть.
— В сборной не было дедовщины? После молодежки ЦСКА попасть в команду, где есть ветераны, есть Тимофей Мозгов, Андрей Воронцевич. Эти люди в сборной играют столько, сколько тебе лет. Наверное, страшновато…
— Слушай, да, для меня вообще было что-то из ряда вон выходящее. Я не мог вообще представить, что я в одной команде буду играть с такими людьми, которых я две недели назад смотрел по телевизору, как обычно говорят.
Дедовщины, кстати, вообще не было, ничего такого. Ну пакеты какие-то с грязной формой донести, ну это, по-моему, везде такое. Молодые, понятно. Я же не скажу Тимофею Мозгову: «Подменишь меня?»
— «Сам неси!»
— Ну да. Такого ничего не было. Все помогали. Тимофей правда не мог даже запомнить, как меня зовут, первые две тренировки. А потом мы с ним даже в паре была.
— Надо было ему сказать, что тебя зовут так же, как Антона Понкрашова.
— Да, может быть. Я тогда не подумал об этом.
— А вот этот момент, когда впервые выходишь в майке основной сборной биться за место на Олимпиаде. По твоей игре показалось, что ты вообще не волновался, ходил в проходы, действовал так, как игрок, который играет в сборной много лет. Как так настраиваться? Научи.
— Я не знаю, я особо не настраивался. Я вообще удивился, что меня выпустили, я, по-моему, в первой четверти вышел. И мне Андрей Воронцевич говорил: «Давай так же, как на тренировках, в проход и смотри там скидки». Ему нравилось, что я захожу вовнутрь и оттуда скидываю. И я как-то старался это и делать.
— Ты тогда сказал, что дебютом в сборной недоволен. Это из-за результата или по игре были претензии к самому себе?
— В большей степени из-за результата, потому что очень расстраивались и хотели выиграть. Настрой был точно на победу. Лично я был уверен в том, что мы выиграем вот эту первую игру. Ну и к себе тоже, нельзя быть собой довольным, я и не был. Видимо, что-то я не сделал, чтобы выиграть.
— Ну вас все-таки 12 человек.
— Ну все равно. Человек тоже может игру выиграть.
Аренда в «Нижний»
— После выступления за сборную тебя отдали в аренду в «Нижний Новгород». ЦСКА долго не хотел этого делать, мы читали интервью Андрея Ватутина по этому поводу, а главный тренер ЦСКА-2 Предраг Бадняревич даже сказал, что говорил Лукичу, мол, ты не готов. Что ты сам думал в момент, когда шел переговорный процесс?
— Перед просмотровым сбором, еще в мае, я поехал на просмотр в «Нижний Новгород» как раз. Там сказали, что, по-моему, 11 числа приезжать, и у них была как раз игра в серии с ЦСКА. Нам сказали: «Вот закончится серия — и приезжай». А они выиграли эту игру, я подумал, что все сорвалось. Но сказали, что ничего страшного, все равно нужно приезжать.
Мы приехали на следующий день после игры, потренировались с Сергеем Козиным и Алексеем Жуковым — какие-то завершения, техника, и один на один чуть-чуть поиграли. Эта тренировка была дневная и они, по-моему, в этот же день уехали в Москву. На следующий день мы провели две тренировки с тренером по ОФП Димой (Дмитрий Васильев — прим. «Перехват») — он там какие-то тесты замерил, еще что-то. И на следующий день, когда команда вернулась, мы уже потренировались два раза, и Зоран присутствовал на этих тренировках. Первую тренировку он просто смотрел, а вторую уже вел, она была уже более игровая. И все, всем сказал: «Спасибо, мы с вами свяжемся».
— То есть вас там было несколько человек, не только ты?
— Не знаю, можно ли это говорить... Наверное, можно. Был я, Саша Евсеев из ЦСКА, Андрей Топтунов, Егор Сытников, Макс Личутин и Рома Загретдинов, который в Сургуте сейчас играет. Оттуда мы поехали на просмотровый сбор, и когда со сборной все закончилось, мне Бурган, говорил, что «Нижний» вроде заинтересован. И я тоже хотел. А после этого попал в сборную, мои «хотелки» еще больше стали. Но в итоге Бурган сказал: «Не, не отпускают». Я немного расстроился, но он сказал, что все равно пока еще разговаривают. Я начал предсезонную подготовку с ЦСКА-2, а потом в основу на «предсезонку» поехал. Прошел месяц, наверное, даже больше, это был сентябрь, и вот он мне позвонил, сказал это.
Я в любом случае хотел, сказал Бургану, что если будет возможность, можешь меня не спрашивать, я — за. Думаю, что любой баскетболист хочет играть на таком высоком уровне, и если есть вариант между Суперлигой и Единой лигой ВТБ, то, наверное, выбор очевиден.
И в какой-то день я ложусь спать, у нас с ЦСКА-2 на следующий день была товарищеская игра с «Югрой». Я ложился спать днем, и он мне позвонил: «Все, получилось, завтра едешь в Нижний». Я обрадовался, не смог заснуть тогда, неплохо сыграл ту игру с «Сургутом» и на следующий день уехал вечером.
— Как оцениваешь сезон в «НН»? Все получилось?
— Ну, конечно, не все получилось, что хотел, что задумывал, что ожидали. После такого неплохого выступления за сборную, я думаю, что ожидания и у меня, и у клуба, и у Зорана были. Во многом не получилось, наверное, доверие тренера завоевать, и от этого пропала какая-то уверенность в действиях, в решениях.
Но все равно, думаю, я получил опыт огромный и увидел, над чем надо работать — почти над всем. Мне кажется, что сезон очень полезный, полезнее, чем если бы я остался в ЦСКА-2.
— То есть сейчас нет такой мысли, что надо было остаться в ЦСКА и получить больше игровой практики?
— Нет, 100%. Я думаю, что, играя на уровне Суперлиги, я получил бы меньше опыта, чем даже не играя так много в Лиге ВТБ. Но я тренировался с довольно сильными игроками, которые в сборной играют и на уровне Единой лиги. С Димой Хвостовым я успел потренироваться, когда он восстановился… Ну вы все знаете, какой состав был.
— Да, «Нижний» — базовый клуб сборной сейчас.
— Да, я думаю, что получил большой опыт.
— Знаю по опыту общения со многими игроками: те, кто играл у Лукича, ненавидят его во время выступления за «НН», но после этого вспоминают с ностальгией, потому что все понятно, все четко, все честно. Как ты будешь вспоминать Зорана?
— Не, ненавидеть — наверное, так нельзя сказать. В любом случае, я Зорана буду вспоминать с улыбкой. Я ему буду очень благодарен за сезон. Да, год тяжелый для меня был, но Лукич, наверное, один из всех тренеров, кто показывает наглядно, над чем тебе надо работать. То есть ты сразу понимаешь, где ты слабее кого-то, где сильнее. Никакого негатива в сторону Зорана у меня точно нет, только позитив и большая благодарность.
— Мы не увидели тебя в составе, который будет тренироваться в Новогорске в рамках Открытого лагеря. Сильно расстроился?
— Да не, не расстроился. Я думаю, что все по делу. Я видел список, и в этом году те, кого там выбрали, выглядели хорошо, неплохо, кто-то даже отлично. Я думаю, что я так не выглядел в этом году, и все по делу. Надо работать больше, и в следующем году вызовет.
— Хороший настрой! Какие планы на лето?
— Работать, конечно же. Чуть-чуть отдохнуть. Мы до конца мая тренируемся, как раз заканчивается серия Лиги ВТБ у основы. Чуть-чуть отдохнуть и начать готовиться к сезону, готовить тело и все-все-все.
